На тему глобализации…
Отец Валериан, сегодня российская экономика переживает процесс консолидации. Создаются компании, целиком контролирующие отрасли. В чём, по Вашему мнению, плюсы и минусы такой глобализации? И глобализация ли это в полном смысле слова?
Видите ли, в чём дело, все процессы, которые проходят в человечестве, имеют своей первоосновой или первообразом духовную сущность. Всё остальное создается и работает по образу духовных систем. А, точнее, всё исходит из первозданного первообраза.
Человек не является самобытным. Он же не сам себе даёт бытие. Самобытен Бог. Он Сущий. Всё остальное есть творение. И всё оно черпает из того, что создано Богом. В Библии сказано, что от человека — произволения сердца, а изречения уст — от Бога. Люди, которые на себе особенно испытывали воздействие духовного мира, как чувствовали, так и говорили. Они вынуждены были это делать, иначе не скажешь. Тот же Александр Сергеевич Пушкин писал: «Когда Божественный глагол До уха чуткого коснётся Душа поэта встрепенётся Как пробудившийся орёл». Божественный глагол — это вдохновение.
Поэтому первообраз всего существует в Господе, в том, что сотворил Господь. Но мы часто соприкасаемся с тем, что уже несёт на себе печать греха. Поэтому в этом нужно ещё узреть первообраз. Что такое образование? Это именно воссоздание в человеке образа Божия, первообраза. Образование, пожалуй, не было бы такой необходимостью, если б человек не потерял свой первообраз, не оторвался бы от него. Так вот, образование состоит из трёх элементов: воспитания нравственности; умения правильно мыслить, рассуждать; и на третьем месте — знания. Мир, часто очень забывая об этих двух первых моментах, рвётся к знаниям, а потом, получая их, не понимает, что с ними делать. Взять, к примеру, открытие атомной энергии или достижения в области химии — понаделали химических веществ, их нужно уничтожать как-то. Человек, в конце концов, возвращается или обращается к тому — а стоило ли это делать и как? Но уже оно сделано.
В этом отношении законодателем является духовная составляющая человечества, которая смотрит, прежде всего, не на то, что и как делается, а куда это всё ведёт и как влияет на личность человека, в первую очередь на его духовную сторону. Даже на физиологию. Например, компьютеризация, всевозможная автоматизация, в общем-то, делает человека тупым. Потому что часть мыслительных процессов из его деятельности исключается и мозги атрофируются.
Поэтому, понимаете, когда-то ещё Иван Киреевский сказал, что неоспорима польза прогресса, но он теряет свою ценность и даже становится вредным, если не связан с параллельными пружинами нравственности.
У нас есть один батюшка, экономист в прошлом, советник члена Президиума Верховного Совета даже был. Он сказал, как экономист, что рынок — это категория нравственная. Поэтому, когда вопрос касается каких-то систем, пусть экономических или даже технических, то всё равно, нужно вспоминать о нравственности. Есть такие интересные моменты в истории. Изобрели крылья, в Китае, кажется, и вот один человек видел и сказал чиновнику, чиновник — императору. Во-первых, очень интересно: мало ступенек до императора. Но, видимо, в те времена были такие правители, до которых можно было быстро добраться. Словом, император, именно как светский глава государства, но как думающий человек, сказал: «Крылья сжечь, а изобретателя и того, кто видел — казнить». Его спрашивают: «Повелитель, но что они сделали плохого?». А он говорит: «Плохого ничего не сделали, но они не удержатся и будут делать эти вещи, и их увидят плохие люди. И я уже вижу, что с этими крыльями летают плохие люди и бросаются камнями. Пусть лучше два погибнут, чем погибнут тысячи».
Пример довольно жёсткий такой, но очень поучительный в нравственном отношении. Другой пример — история одного из Людовиков. К королю пришёл изобретатель пулемёта и показал ему конструкцию. Он посмотрел на неё — тоже интересный момент, — какие были императоры и короли — и сказал: «Чертежи сжечь, а самого в Бастилию. Пожизненно. На полном государственном обеспечении. Ни в чём ему не отказывать, но ни с кем чтобы не общался. Я-то всё равно помру, а так этой штукой сколько же людей будут косить».
Вот как люди относились к прогрессу, к техническим всяким открытиям. Они смотрели, а как их можно развернуть в нравственном смысле, понимаете? По большому счёту и вся деятельность человека должна рассматриваться в этом аспекте. Да и систем никаких не нужно, если будет нравственность. Можно сказать, почти не нужно. Есть какое-то изречение, довольно хлёсткое: «Государство, в котором множество законов и инструкций всяких, правил — это государство, в котором народ развращён». Поэтому, если система не связана с нравственной стороной, от неё может не быть никакого толку, а может быть вред.
Когда-то мне пришлось беседовать со своим старцем отцом Сергием Орловым, иеромонахом Серафимом в постриге. Он был всегда верующим, но просто увлёкся, так сказать, в земном смысле, идеей перестройки, построением идеального общества на земле. «Капитал» Маркса он изучил подпольно. Я говорю: «Батюшка, ну, теперь вам нужно памятник поставить, таких подвижников уже нет». Я тоже отучился в институте, знаю произведение это, но, естественно, его даже не открывал. Я говорю: «Батюшка, ну и каково же ваше мнение?». Он сказал: «Ну, там всё расписано филигранно. Только в жизни всё наоборот». Не учтён человек, нравственная сторона. Производительные силы, производственные отношения — это люди, а люди, они ещё и со страстями. Кстати, насчёт «Капитала» хорошо сказал в своё время Бисмарк. Ему дали «Капитал», он полистал и сказал: «Любопытно написано, но Европа ещё наплачется с этим бухгалтером». Теперь вот Европа пожинает плоды этой бухгалтерии.
Отец Валериан, сторонники глобализации говорят, что институт государства не совершенен. У нас, как известно, воруют. Напротив, глобальная корпорация будет добиваться оптимизации доходов, прибыли за счёт чего угодно. Производственные процессы достигнут такой стадии, когда корпорации смогут удовлетворить потребности жителей последней деревушки…
Это вы хотите сказать, что от местных воров надо передать бразды правления всемирным, международным. Я ужё говорил, что над всем стоит нравственность. Николай Васильевич Гоголь, очень верующий писатель, заметил: «Человека человеком не ограничишь. Посадишь надзирателя над жуликом, будет два жулика, над вторым поставишь — будет три жулика». Поэтому, глобализация — это умножение вот этой системы ограничения человека человеком.
И потом, в отношении удовлетворения потребностей — с точки зрения разумного подхода, сколько человеку чего требуется? Ну, какая потребность, допустим, телевизор? Люди жили веками совершенно спокойно без этого, значит, потребности такой не было у человека. Почему он стал потребностью?
Сначала создали потребность, потом её удовлетворяем.
Совершенно верно. Все эти моды — они человеку что ли нужны? Нет. Нужно, чтобы сбыт шёл. Раньше производили автомашины с длительным сроком пользования, теперь, говорят, их специально делают так, чтобы, отходив какое-то время, машина сыпалась, и покупали другую.
По Вашему мнению, лучше вернуться к мобилизационной экономике?
Да. Вообще, автономность — вот тут я уже буду говорить с точки зрения науки — в небольших размерах в человеческих отношениях — идеальный вариант. Замечательную вещь мне сказал отец Иоанн Вавилов, внук президента Академии Наук. Это мнение ученых: у Бога, чем система сложнее, тем она надёжнее. Почему она начинает сейчас давать какие-то сбои? Потому что, выбивая некоторые элементы из этой системы, надёжность её постепенно понижают.
А у человека наоборот. Чем система сложнее, тем она безнадёжнее. Причём, очень интересно: если воспроизвести мозг, его микро-микро клетки, с учётом всех современных достижений, то получится некая система. Если один из десяти тысяч её элементов не сработает, весь механизм сломается. У Бога наоборот. Каждый человеческий орган, кстати, имеет десятикратный запас прочности.
Поэтому, в своё время, когда говорили о построении идеального общества, так называемого коммунистического, одному подследственному в заключении иеромонаху задали вопрос: «Вы против советской власти?». Он сказал: «Нет, всякая власть от Бога. Я не против власти». «Но как вы считаете, мы построим коммунизм?». Он сказал: «Безнадёжное занятие». «А почему?». Он говорит: «Такой эксперимент в истории был. Первые христиане. Там всё было общее, но они долго не удержались».
Небольшой коллектив может сохранить какую-то структуру, более-менее надёжную. Чем больше коллектив — тем он менее управляем, вот по той самой системе, когда одна десятитысячная не сработает. Глобальный коллектив — это полностью безнадёжная, с точки зрения науки, система.
Тем не менее, более 50% на международном рынке занимают международные корпорации.
Видите ли в чём дело, где-то очень хорошо сказано: «Последнее слово науки — это первое слово Библии». Кто-то возражает: «А почему же тогда вот это существует, а в Библии этого нет?». Значит, это не последнее слово науки. Согласно этой мысли о человеческом создании, система просто ещё не глобальна, она не достигла того момента, когда рухнет, как колосс на глиняных ногах. Но к этому всё идёт. И это будет во времена антихриста. Собственно, она создаётся для единого правителя.
Отдалённый наглядный пример — мегаполис. Есть какой-то оптимальный размер, больше которого человеку не нужно, это не его мера. Я не экономист, я священник, и говорю с духовной точки зрения, что-то мы, может быть, сейчас и не видим, но оно будет проявляться.
Да уже проявляется: не возможно ни дышать, ни семью создавать…
Совершенно верно, вы затронули самый главный вопрос. Эти системы, которые кажутся удобными, на самом деле становятся врагом именно человеческой личности, человеческой семьи, соответственно. Сначала система является помощью, подпоркой, но существует какой-то момент, когда человек превращается в её придаток. Взять, к примеру, тот же автомобиль. Сначала он носит, носит, а потом хозяин гибнет от него. У меня дети, внуки живут в Москве, но это ужасно. Там дышать нечем — отработанные газы сплошные. Я вспоминаю только Алексея Константиновича Толстого: «Весь мир желают сгладить. И тем ввести равенство, Что всё хотят загадить. Для общего блаженства».
Как Вы думаете, Москва всегда будет столицей России?
Нет, будет третья столица между Москвой и Петербургом — об этом говорил ещё преподобный Серафим Саровский.
Заложенная на пустом месте?
Ну, не совсем на пустом месте, совсем пустых мест особо-то и нет. Какой-то там населённый пункт может есть.
А с Москвой что?
Прекратит расти. Она сама себя задавит, она уже начала себя давить.
Но процессы консолидации идут во всём мире. И России, чтобы уцелеть хоть в каком-то виде, выдержать конкуренцию, всё равно нужно встраиваться в них, развивать науку…
Наука? Наука есть, наука развивается, только ей не дают развиваться.
И всё-таки, видимо, нам придётся играть по заданным правилам.
Да нет, можно как-то диктовать. Но это морально. Вот простой пример. Вопрос привычки к комфорту или более суровому отношению к своей жизни. Излишеств или сдержанности. Когда-то наш патриарх великолепно сказал: «Решение продовольственного вопроса может идти по двум путям: или по пути удовлетворения как можно больших потребностей или по пути более сдержанной жизни»
Аскетизма?
Ну, поскромнее жить. Соединенные Штаты — как монстр такой, показывающий к чему приводит это всё. При их трёхсотмиллионном населении, это, кажется, одна десятая всего земного шара, они потребляют 40% энергии. У них в отходах есть нераскрытые, нераспакованные даже продукты. Причём вопрос здоровья там очень существенен, не говоря уже о продолжении рода человеческого.
У них усыновляют. Даже модно стало брать детей в семью на воспитание. Как Вы, кстати, к этому относитесь?
Ну, если безродный, это хорошо, конечно. Только что из него вырастет — вот вопрос. Почему я начал с нравственности? Это всё-таки главное. А проблема экологическая, ведь они сколько выбрасывают, это же всё летит куда-то. Там на 300 миллионов жителей приходится 200 с лишним миллионов машин.
Публиковался прогноз американских учёных-экологов на ближайшие 20 лет (2 года ужё прошло). Там было сказано, что террористический акт готовит окружающая среда: над Америкой и над всем миром нависнет угроза, произойдут глобальные изменения климата. Тогда откололся кусок Антарктиды размером со штатом Массачусетс, где-то 300 на 200 километров, и через 2 месяца растаял, исчез. И дальше будет колоться. Станет меняться климат, начнётся затопление части суши океаном. Мир будет изменён Божьим промыслом, катаклизмами. Это всё предсказано. И всё равно будут создаваться условия, которые на руку автономному, натуральному хозяйству. В сущности, в этом нет ничего особенного. Мы лично, наше поколение, выросло именно так. В войну, послевоенные годы хлеб был — и хорошо. А остальное всё со своего огорода: картошка, капуста, морковь, свёкла, лук, чеснок. Сейчас не случайно многие возвращаются к земле. Это интуитивные потребности, это нормально — топор, пила и лопата.
Тот же город показывает — мне хватит. Небольшая система, она более живучая, более устойчивая.
Система, состоящая из отдельных систем, тоже живучая. Потому что если в одном месте происходит сбой, несколько самостоятельных элементов спокойно существуют, и они могут помочь проблемному. А когда рушится единая система — это крах, это обвал. Я уже не говорю о том, что идёт усреднение личности. Человек является не представителем народа, а представителем системы. Он, как личность, становится неким стандартным по образу жизни. Поэтому молодёжь сейчас во всех странах очень похожа. Кстати, везде — и за границей тоже — деревни пустеют. А человек, который не любит свою родину, свою культуру, свои корни, по-настоящему не может любить и ничто другое. Не может даже с уважением относится к чему-то, ему это непонятно. Поэтому тут явный вред в нравственном смысле.
Нет, какие-то механизмы существуют и к этой системе шли, но в своё время не получилось. Наш император, царь Николай II для Европы уже был неким критерием. К России, к её голосу прислушивались. Да и к остаткам царской России, к Советскому Союзу, так называемому (это остатки царской России), тоже прислушивались другие народы, другие государства. Поэтому такая глобализация, при наличии индивидуальной мощной организации каждой страны, при наличии твёрдых местных устоев, она возможна.
Отец Валериан, но сегодня глобалисты говорят — не можете справиться с Сибирью, не хватает денег — отдайте международному капиталу. Отделите Чечню, всем будет лучше.
Этот вопрос, прежде всего, связан с нравственностью. Почему не можем справиться? Потому что нет честности — в предпринимателях, не во всех, конечно, есть порядочные люди. Нет честности в администрациях, в военнослужащих.
По настоящему — да, это так. Но надо знать причину — почему? Потому что много места и мало людей? Нет. Места также было много, людей, может, не так много, может, столько же. Но Россия была могучим государством, которое кормило и всю Европу и полмира. Потому что была другая нравственность.
Что глобалисты могут предложить? Свою нравственность? Как они могут управлять этим?
Могут вложить деньги, организовать производство…
Организация производства — категория нравственная. Простите мне мою неосведомлённость, но я иногда слышу, что у нас финансовые вложения тоже бывают, но они почему-то не доходят до места.
Довольно часто.
Это же — нравственность. Все деньги, которые у нас существуют, на 80% находятся в Москве — теоретически. А по своей сущности — они все в Соединённых Штатах. Точнее, за границей просто. Поэтому, понимаете, с деньгами дело сейчас сложное. А постольку — поскольку я всё-таки остаюсь при своём деревенском мнении, что если жить на основе нравственности, то всё будет давать другой результат. Без церковной основы, без духовности любые системы, как бы они не назывались, ничего не сделают.
Отец Валериан, глобалисты, в частности, Збигнев Бзежинский не устают делить нашу страну — сначала СССР, потом Россию. Например, для Грузии отводится роль «санитарного» коридора, который можно использовать не только для транспортировки каспийской нефти, но и для того, чтобы поддерживать антироссийские настроения. Между тем Грузия — можно сказать, родственная, православная страна. Святая Нина почитается всей православной церковью. Как вы относитесь к конфликту России с Грузией? Как, по Вашему мнению, должна вести себя Россия?
Россия должна стараться сохраниться Россией. Она всегда была хранительницей многонационального союза. Теперь многонациональный союз хотят построить с центром в Америке той же, или в другой стране. Сектанты, например, приходят и говорят: «Ну что вы слушаете святых отцов, они простые люди, слушайте нас». Вот весь сказ.
А что Вы думаете по поводу откровенного гонения на грузин?
Это совсем другой вопрос. Когда русских гнали изо всех других стран, это было естественным явлением, а если русские что-то кому-то говорят, это считается гонением. Мне трудно это понять. Это также неправильно, как выгонять русских. Я не согласен с этим, в том смысле, что в церкви, среди русских святых, все национальности есть. А церковь является первообразом единения народов.
Как Вы думаете, будет разделена Россия?
Это один Бог знает. По крайней мере, всё делают, чтобы её разделить, это однозначно.
По старой системе: разделяй и властвуй. Это как отец своим детям говорил: «Веник не сломаешь, а по прутику можно и сломать». Просто те прутики, которые находились в венике, думают, что могут быть самостоятельными. А на самом деле это не так. Человек вообще должен жить в общении, основанном на любви и на уважении друг к другу, а не на порабощении только. Мы ничего себе не изобретали, ни одежду, ни все достижения. Мы пользуемся достижениями или своих предков или других стран. Больше того, строго говоря, с точки зрения православной, человек не имеет права жить только для себя, потому что он полностью зависит от других. Ты хочешь один? Тогда нужно лишить тебя всего, что до тебя придумали.
Но это всё человеческий разговор, а суть-то вся духовная, потому что каждый человек, в конце концов, делает и добро, и зло. И кто бы он ни был, даст ответ перед своей совестью, перед Богом.
Батюшка, в своё время Александр Невский предпочёл сотрудничать с татарами, нежели с западным католическим миром. Сейчас, в принципе, у нас тоже два полюса: с одной стороны Америка, которая борется с терроризмом. С другой стороны — исламский мир. Нам с кем по пути?
Александр Невский рассуждал очень мудро. Как сказал в своё время Достоевский: «Страшно не отрицание Христа, а подмена Христа». Александр Невский ставил во главу угла веру. Правую веру. Она как раз на этом основании и сохранилась, а мусульмане стали принимать православие. Они стали за веру, царя и отечество. За веру, прежде всего, которая неразрывна со своим народом, своей родиной.
Глобалисты говорят, что через сто лет у нас будет мусульманский мир…
Хрущёв говорил, что через 20 лет последнего попа покажет по телевизору. Ну и что? Теперь показывают то и дело. Они в числе пророков не числятся…
С международным терроризмом можно как-то бороться?
Бдительностью только. Он же не возникает так просто. Операции готовятся где-то, везут оружие, хранят боеприпасы. Как ни крути — тут та же самая нравственность, выполнение служебных обязанностей. Кому продаёшь оружие? Я много раз слышал страшные вещи, вот тариф сколько-то, платишь — едешь дальше, везёшь, что хочешь. Но кто-то сказал очень интересно, если человеческое какое-то наказание настигает преступника, то это ему ещё милость. Страшнее, если его накажет сам Бог.
Сейчас в связи с угрозами террористов контролируется движение капитала, отменяется коммерческая тайна, накапливается информация о человеке. Многие христиане усматривают в этом подготовку той самой системы, которая будет во времена антихриста.
Конечно, без сомнения, это система готовится. Прикрывается это тем, что нужно человеку. Получается так: система создаётся, работает, а преступления совершаются, продолжаются. Те цели, которые она преследует, не достигаются. В первую очередь этой системой пользуются преступники.
Это специально кто-то делает, который знает что и для чего?
Конечно. Дьявол.
Антихрист будет главой корпорации?
Всемирным царем.
Отец Валериан, если в Америке, которая сегодня стоит во главе процессов глобализации, случится кризис, не поздоровится всем. России в том числе — в США ведь сегодня находятся наши деньги, наши резервы. Достаточно вспомнить 1998 год.
Ну и что? Предприятия стали закрываться, но мы-то все живем до сих пор. Я как-то выступал, когда ещё Борис Николаевич был у руля, и сказал: «Наши правители преподнесли нам подарок, который ни один руководитель не решился сделать своей стране. Они одним ударом решили экологическую проблему». Знаете, я говорю: «Стерлядь уже появилась в Оке». Мне отвечают: «Опоздали, батюшка, в Москве-реке уже есть».
То, что сейчас происходит — это очень интересный момент. Зарастают территории, на которых находились предприятия. Не строевым лесом, но дрова тоже нужны. В общем-то, знаете, я бывал в глубинках. Я вам скажу, везде, где люди не пьянствуют, трудятся, везде все живут нормально.
Свято-Пантелеимоновский храм, сентябрь 2007 г.