У нас в храме высокие окна; в них в разные вечера разное небо: то синее, глубокое и просторное, а то низкое, с бегущими облаками, мятежное. Под ветром чуть слышно подрагивают стёкла, гудит временами кровля, шумят липы. Храм плывёт, как ледокол среди расползающихся и тающих льдин, – царственно, невозмутимо.
Проходят столетия, меняются формации, режимы и системы, моды, поверья и поветрия, увлечения, учения и течения, а храм Божий не меняет ни курса, ни цели, ни образа движения; это единственное место на земле, где любят истину словом и делом. Ибо на деле любит тот, кто не изменяет своей любви, кто хранит ей верность.
Наш храм был построен почти сто лет назад людьми, хранящими верность вере, Царю и родной земле – князьями Щербатовыми, – в их родном подмосковном имении сельце Марьине, что на Марьиной Горе (6 км от ст. Кубинка Белорусской ж.д.). Щербатовы – русский княжеский род, ведущий своё происхождение от киевского и черниговского князей Рюрикова дома, а именно от потомства второго князя Ярослава – Святослава Ярославича (ум. 1076 г.). Герб князей Щербатовых представляет собой сочетание двух гербов – киевского и черниговского: в лазуревом поле ангел в сребротканной одежде с мечом и щитом, и одноглавый коронованный орёл с длинным серебряным крестом в левой лапе, с распростертыми вверх и в стороны крылами.
А какие имена в роде сем! Что ни имя – то воевода, что ни князь – то победа, то украшение Русской истории. Мужи державные! Сей-то древний род и дал в конце XIX начале XX вв. ту дивную ветвь, ту честную и чудесную семью, которая владела нашими землями последние сорок лет перед 1917 годом. Земля наша и народ её сохранили как предание и пронесли через сто лет благодарную память о своих последних хозяевах. Их имена: князь Александр Григорьевич Щербатов – глава семьи, княгиня Ольга Александровна Щербатова, урождённая графиня Строганова, супруга князя Александра Григорьевича, дети – князь Александр, князь Георгий, княжна Елена. Семья эта необычайна была даже для своего времени, потому что видела для России лишь одну цель – сделаться самым христианским государством в мире. Для себя – делать всё возможное, чтобы приблизить к этой цели Россию.
Выдающимся человеком называют князя Александра Григорьевича современники. Нет, он не был полководцем. Мыслителем? Да! Практиком? Да! Бодрым, неустанно с любовью и воодушевлением трудившимся для пользы родной земли, и крепко верующим в жизненные, духовные силы Русского народа – таким предстаёт князь Александр Григорьевич в воспоминаниях друзей.
Князь чаял видеть Россию процветающей, мощной державой, с великолепно развитым, культурным сельским хозяйством, идущим по пути интенсификации. Возглавляя 15 лет Московское Общество сельского хозяйства и являясь предводителем дворянства Рузского уезда, князь настойчиво проводил свои взгляды, а его публицистические, экономические и политические статьи, много лет выходившие со страниц «Московских Ведомостей», поражают своей актуальностью и сейчас. «Чем богаче народ, тем сильнее будет Россия!» – любил повторять он. Князь был одним из очень немногих, кто считал, что Православный приход – есть та главная клеточка, с которой и нужно всё начинать, её укреплять и на неё опираться. «Православный приход – твердыня русской народности» – это название его статьи, обнаруженной нами в спецфонде Ленинской библиотеки с грифом «Секретно». В другой работе – «Обновлённая Россия» князь Александр Григорьевич излагает свой практический взгляд на то, как создать независимую, крепкую, богатую страну, сохраняя общинное землевладение в крестьянстве.
И в жизни он создал такой кусочек идеальной России в подмосковном имении у Марьиной Горы. Это было образцовое хозяйство, где всё доводилось до замечательного совершенства. Заводились новые породы скота, устраивались опытные поля, дающие превосходные урожаи. Крестьяне снабжались семенами, а их дети могли проходить практику на этих полях. Применялись усовершенствованные орудия сельскохозяйственного производства – крестьянство училось по-новому хозяйствовать. Для приобретения опыта крестьяне выезжали на многочисленные сельскохозяйственные выставки, и даже в Англию, где собственные образцы выглядели впечатляюще. Средний удой от одной коровы в опытном хозяйстве Щербатовых превышал средний удой от одной коровы по Московской области в три раза. Вообще князь Александр Григорьевич был искренним и истинным другом народа. Болел его невзгодами, и восхищался его радостями и успехами. И народ не переставал благодарить князя за новую мельницу и детский клуб, родильное отделение больницы, ремонт церкви, детские праздники, приют для сирот, и санно-конный «поезд» для детей, где кучером была сама княгиня. За неустанную помощь всем больным, старым, нуждающимся и погорельцам. Вот что пишет о князе Александре Григорьевиче его друг, известный общественный деятель Фёдор Самарин: «Он был человек необыкновенной душевной чистоты… Исполненный внутреннего мира, князь Александр Григорьевич никогда не падал духом, не впадал в уныние и этим своим настроением поддерживал бодрость и в окружающих».
Начиная с 1905 года князь Александр Григорьевич принимал деятельное участие в политической жизни. Человек русский душою – он не мог, конечно, отнестись иначе, как отрицательно к тому революционному безумию, которым в ту пору было охвачено русское общество. В ноябре 1905 года князь Александр Григорьевич Щербатов был избран председателем Союза русских людей, созданного с целью поддержки монархического строя России. Александр Григорьевич оставался на этом посту в течение 4 лет. «Как православный, — писал в это время князь в частом письме, — я не могу быть пессимистом».
В 1879 году князь Александр Григорьевич Щербатов женился на графине Ольге Александровне Строгановой, из семьи известных со времён Грозного покорителей Сибири. И если главой семьи был князь Александр Григорьевич, то княгиня была тем центром, из которого исходили все семейные интересы, предприятия, начинания: она всё придумывала и выдумывала, всё наполняла кипучей жизнью. Она была душой этой большой семьи.
В 1881-1884 гг. на Марьиной Горе Щербатовыми был построен замок, ныне существующий княжеский дом, задуманный Ольгой Александровной в романтическом английском, немного суровом стиле Тюдор. Почти сплошь увитый диким виноградом, с башенками, с высокими и частыми каминными трубами, острыми скатами кровли, загадочными изгибами планов, неожиданными поворотами фасадов, он и сейчас производит неизгладимое впечатление. Княгиня любила Англию – с её порядком, хладнокровием и чистотой – и бесстрашно прививала на русскую почву – английское. И сад, и парк, окружающие замок, были выполнены в английском стиле. Овраги и ручьи, прорезающие Марьину Гору, преобразились в альпийские ландшафты, ручные серны и косули беспрепятственно паслись в тени густых деревьев, а в оранжереях даже зимой цвели дивные, невиданные растения. Щербатовы возделывали рай вокруг себя, потому что не могли жить иначе.
Особенной чертой этой княжеской четы была любовь к путешествиям. Вдохновителем и организатором путешествий была княгиня Ольга Александровна. Сама – великолепная наездница, с мужем и братом Сергеем Строгановым она совершила несколько труднейших экспедиций по Ближнему Востоку и Азии. Верхом они преодолели Сирийскую пустыню, пересекли почти весь остров Ява в широтном направлении, побывали в Индии и на Цейлоне. Ольгой Александровной путешествия были живо и остроумно описаны в трех книгах: «Верхом на родине бедуинов, в поисках за кровными арабскими лошадьми», «По Индии и Цейлону. Мои путевые заметки 1890-91 годов», «В стране вулканов». Кроме этнографической, исторической ценности написанных книг, от поездок был ещё и практический результат. Княгиня Ольга Александровна пишет: «Нами собраны драгоценные сведения о редкой и замечательной арабской лошади, родоначальнице всех лучших европейских пород. То, что мы видели и слышали про арабскую лошадь на её родине, внушило нам никогда не изменившуюся затем любовь к этому благородному, кроткому, идеально красивому животному, и побудило графа Строганова основать первый в России завод кровно арабских лошадей».
За время путешествия граф Сергей Строганов и князья Щербатовы приобрели пятнадцать кровных арабских лошадей – 6 жеребцов и 9 кобылиц. После продолжительных поисков места для конезавода оно было, наконец, найдено в живописных предгорьях Северного Кавказа. Климат там не слишком отличается от Северной Аравии. Так возник Терский конный завод.
Последние годы жизни Щербатовых в России отмечены скорбями: и общими со страной, и личными в семье. Началась война 1914 года. Архив документов того периода, хранящийся в РГАДА, выстраивается из сухих донесений, телеграмм с грифом «Срочно, по военной обстановке», кратких картограмм: вся семья работала на фронт. Как? Снарядив, то есть, купив и полностью оборудовав железнодорожный состав, Щербатовы превращают его в лазарет на колёсах, и став трудниками этого поезда, ездят с ним – от фронта до тыла и обратно – три года войны: 1914, 1915, 1916. Они вывозят с передовой живой груз – болящих, раненых, изуродованных, умирающих людей – и распределяют по своим имениям, где были устроены лазареты. Это поезд милосердия имел номер – 67, и имя княгини О.А. Щербатовой. За время только девятимесячного курсирования поезда было вывезено 30 тысяч раненых. Начальником этого поезда являлась сама кн. Ольга Александровна: она руководила работой поезда и в буквальном смысле была его главной движущей силой. На передовой держала питательный отряд, не раз с детьми попадала под обстрел и бомбёжку. Смерть, кровь, пот – все ужасы войны. И своё личное горе, пришедшее почти в одночасье: сразу три смерти самых близких людей – сестры, мужа, сына. Июнь 1914, апрель, май 1915.
Кн. Ольга Александровна давно задумывала построить храм вблизи замка. Теперь же этот замысел она начала решительно осуществлять, предполагая в нижней части храма устроить семейный склеп. Несмотря на тяготы военного времени, отсутствие рабочих рук, страшную дороговизну, храм в основном был построен всего за два года. Проект создавался архитектором Высочайшего Двора – В.А. Покровским, выдающимся мастером неорусского стиля. Небольшой и одновременно могучий с главой-шлемом, как русский богатырь поднялся на Марьиной Горе храм во имя святого Александра Невского – небесного покровителя мужа и сына. Собранные из золотой мозаики – смальты, главы сияли, как солнце. Резные кресты, резной белокаменный декор, мощные стены – всё говорило о могуществе издревле сильной своей верой Русской Земли.
Достроить храм помешала революция. Семья уехала из России в 1918, и больше никогда не вернулась. Её разметало по чужбине. Замок разрушается на глазах – нет у него хозяина, а парк одичал. Всё материальное – исчезает. Но добро не исчезает никогда, оно – вечно, не исчезает и память. Храм, который 70 лет мучительно разламывали на кусочки, выжил. И его восстановили, насколько хватило сил и средств, но вряд ли бы сейчас архитектор Покровский узнал своё произведение. Раненый, но подлеченный богатырь, уже не в золотом, а в медном шлеме стоит на Марьиной Горе, пусть не в былой красе, но крепко. Из остатков золотой смальты, найденной и собранной детьми в овраге, художники из Строгановки создали фоны для многих чудесных икон-мозаик, которые сейчас украшают храм снаружи и внутри. И крепко молится и спасается в храме люд православный. И за каждой Литургией поминает иерей отец Николай «князя Александра, князя Александра, княгиню Ольгу, княжну Елену, князя Георгия, княгиню Софию и чад ея», — память их в род и род.
Храм плывёт, как ледокол, среди расползающихся и тающих льдин – царственно и невозмутимо. У нас в храме высокие окна, в них в разные вечера разное небо: сейчас оно – мирное.
Церковная жизнь началась в храме в 1992 году, и он был освящён во имя Великомученика и целителя Пантелеимона: о пожелании княгини Ольги Александровны тогда ещё известно не было. Поэтому позже, восстановленную нижнюю церковь – склеп, а также вновь созданную деревянную звонницу посвятили святому благоверному князю Александру Невскому. Место захоронения обоих князей также не было известно. В 1999 г. – открылось: чудесным образом была обретена могила с гробом кн. Александра Григорьевича – вблизи северной стены храма. Сын князя, кн. Александр Александрович, нашёл своё упокоение, согласно его пожеланию, в Петербурге, рядом со своим духовным отцом, святым Иоанном Кронштадтским. Княгиня Ольга Александровна умерла в глубокой старости, в возрасте 88 лет, в 1944 году в Париже и похоронена на русском кладбище Сен-Женевьев де Буа. Открывалась постепенно и история этой замечательной семьи – благодаря Богу, Который промыслительно сохранил их личный фонд в Архиве Древних Актов.
Сельцо Марьино в настоящее время переименовано в посёлок санатория имени А.И. Герцена, так как отроком здесь будущий революционный мыслитель гостил летом у бабушки в имении Васильевском. Позже, вспоминая в «Былое и думах» детство, он писал: «Я мало видал мест изящнее Васильевского…[Вид с Марьиной Горы – прим. автора] обнимал вёрст 15 кругом: озёра нив, колеблясь, стлались без конца; разные усадьбы и сёла с белеющими церквами видны были там-сям; леса разных цветов делали полукруглую раму, и черезо всё – голубая тесьма Москвы-реки.
…Пастух хлопает длинным бичом да играет на берестовой дудке; мычанье, блеянье, топанье по мосту возвращающегося стада, а тут песни крестьянок, идущих с поля всё ближе, ближе; – но тропинка повернула направо, и звуки снова удаляются. …Дети играют на улице, у берега, и их голоса раздаются пронзительно чисто по реке и по вечерней заре; к воздуху примешивается палёный запах овинов; роса начинает изподволь стлать дымом по полю, над лесом ветер как-то ходит вслух, словно лист закипает, а тут зарница, дрожа, осветит замирающей, трепетной лазурью окрестности…».
Здесь и сейчас почти так же красиво. Кто бывал в этих местах – хочет вернуться. Пожить, подышать соснами. Приезжайте, подышите, помогите: храм очень нуждается в вашей помощи, храм ждёт своих благодетелей.
Свято-Пантелеимоновский храм, сентябрь 2008 г.
Екатерина Абросова.